Кубинский бумеранг
В жизни существует масса удивительных вещей, многим из которых мы придаем статус волшебных или знаковых событий. Найденная на полу магазина монета или купюра, случайная встреча с одним и тем же человеком в день по несколько раз, поступки, череда действий, которые вызывают у нас «дежавю», – все это несет в себе тайный смысл «простых волшебных вещей» и может рождать талисманы, а может и оставаться без внимания – все зависит от Вас.
Куба – любовь моя!
Когда-то давно, это был один из первых фильмов, который предстал в отечественном кинопрокате перед еще скрываемыми «железным занавесом» умами советских граждан. Тогда это были первые вести «оттуда», такого далекого и желанного, сложно досягаемого. Тогда зрители еще не представляли, что через некоторое время, после танкового выстрела «самостоятельностью», страна перестанет быть единой, поменяется строй, люди, нации и культуры, пройдут войны, пройдет социализм, так и не пройдя акклиматизацию, и вместо черно-белого кино про Кубу, в новом веке, на Кубе можно будет снять цветное кино про СССР.
Официальные вести с братской Кубы, которой активно помогали мы, и которая хотела активно быть с нами, заключались в довольно развитых торговых отношениях, в воспитании военно-технической дисциплины Кубы, воспитании кадров: прослеживалась некая протекция старшего брата-революционера к младшей, еще не окрепшей сестре. Для нас, очевидно, было самым выгодным – это приобретение хорошего опорного пункта для ракетной базы и прочих военных дислокаций, а также важные политические резонансы от этого. Против кого пушки? Ответ, полагаю, понятен даже современникам.
Мой первый опыт на Кубе, первые знакомства, первый диалог на испанском – все это было настоящим, сегодняшним, и совершенно не увязывалось с той исторической подоплекой, что так активно пропагандировали путеводители, кино-индустрия, рассказы ветеранов того времени, кому таки довелось глотнуть воздух свободы в борьбе за седую бороду Кастро и превосходство мировой революции над идеями капитализма.
Ночная Куба, огни Прадо, Малекон, отголоски зажигательной сальсы. Я на Кубе. Странное чувство чего-то очень далекого и чего-то очень близкого. Куба вообще рождает внутренние противоречия в человеке, но не оставляет с ними наедине, а позволяет разобраться, позволяет не спешить, позволяет пользоваться «её» временем. Я не стал спешить, покорно отдался в руки кубинской реки времени и неспешно поплыл. Только в одном сложно было удержаться с самого начала путешествия – это в пронзительных возгласах восхищения, широкой улыбке людям и событиям, самой Кубе.
О, Куба! Впервые попав сюда, уже захотелось вернуться, хотя впереди было полно времени на изучение местной флоры, фауны и жизни в целом, – времени, которое в последствие охарактеризовалось значительной сменой жизненных целей, позиций, образа жизни, времени, из которого запомнится все, даже сон.
Старая Гавана. Малекон. Прадо.
Гавана, старые районы, маленькие улочки, весящее белье, дворы колодцы, где спокойно заблудится любой, даже самый коренной петербуржец; эти уютные ресторанчики, лавочки с сувенирами, неповторимый колониальной дух церквей и площадей; и, конечно же, люди.
Люди, что проходят мимо, стоят вдоль стен, сидят на порогах домов или вальяжно передвигаются на огромных старых американских автомобилях. Все они – являются неотъемлемой частью Старой Гаваны. Без них – это был бы лишь музей – сырой лабиринт старинных стен и неровных мостовых. Лишь люди помогают тебе понять, что все тут живое. Само место настолько четко впитало образы людей, что стало живым. И даже толпы туристов лишь на мгновение выносят тебя из исторического эпохального транса, а спустя несколько секунд, ты уже опять погружаешься в хитросплетение улиц Старого Города, вглядываешься в лица местных жителей и начинаешь радоваться, просто плыть вместе с городом, созерцая его неповторимые цвета и ансамбли. Здесь даже воздух другой.
Здесь другой свет. Здесь я четко смог определить понравиться ли мне Куба или нет. Здесь нужно общаться, разговаривать с прохожими. Заходить в узкие двери домов, в гости к простым обывателям, угощаться кофе и местным самогоном. Хочется перефразировать русского классика: «Здесь кубинский дух. Здесь Кубой пахнет!»
Волна за волной с силой обрушиваются об волнорезы. Солнце садится за горизонт. Более 20 километров живой цепи людей, стоящих, сидящих, гуляющих по набережной провожают очередной день. Малекон.
«Он» как границей отделен от города широкой автомобильной дорогой и, как бы, в наказание за самостоятельность, вынужден каждый день подвергаться нападению хищных соленых волн Атлантики. «Он» действительно самостоятельный.
Здесь протекает своя жизнь – романтично приукрашенная криками чаек и прибоем, настраивает путника на вечный выбор между прекрасными, одиноко стоящими или же весело болтающими сексуальными мулатками, скучающими, но полными надеждами взглядами, провожающие тебя и передающие из своих объятий в объятие очередной темнокожей феи. Впрочем, их много и днем.
Да, любовь здесь дозволена. Дозволена всюду и все её приветствуют, кроме государства и полиции. И хотя такой порок капитализма, как проституция (да еще и осознанная) не вполне развита на Кубе, – желание местного населения, как мужского, так и женского провести время в свободной любви, явно тому способствует. В скором времени, после наступления определенных политических событий, вероятно, эта способность перерастет в «паттайскую секс-индустрию».
«Но пока, пока мы юны!», – так говорил один персонаж известного отечественного фильма. Пока еще можно найти ту прекрасную темнокожую красавицу, что не из меркантильных интересов (ох, как же хочется в это верить) согласится провести с тобой время, а может даже и больше, чем время и по утру позавтракать. Кроме того, она всегда готова предложить тебе в ускоренном порядке пройти курс молодого Казановы и познакомит тебя (естественно для аналогичного времяпрепровождения) со всеми своими подругами и родственницами, а те в свою очередь превратят твою жизнь в яркую сексуальную пирамиду, которая может в одночасье рухнуть после посещения специальных медицинских ведомств или служб.
Конечно, не все так плохо и не все они такие вот…нехорошие. Многие из них видят в этом не только секс, но и возможность покинуть страну. Ведь в принципе не важно, каков из себя принц, важно, что свобода для них выглядит одинаково. Правда, надо сказать, что для большинства, так и остается прикрыта огромными веерами платанов и каштанов, что как заботливые руки оберегают нежных прохожих на бульваре Прадо.
Можно часами рассказывать об этом волшебном, полном настоящего кубинского колорита, месте. Можно часами бродить по мраморным плитам бульвара. Можно посидеть на каждой его лавочке, и снова, и снова ты будешь общаться с совершенно неповторимыми образами кубинских людей.
Их множество поколений, их множество цветов, их множество любопытных глаз всегда открыты для общения. Они там живут. Живут на бульваре в прямом и переносном смысле. Днем там проходит жизнь. Это как интересное кино. Оно очень интересно местным жителям, т.к. замкнутая информационная система не позволяет в полной мере узнать мировые события. Пламенные многочасовые речи Кастро, вместо вечерних новостей, повсеместные лозунги «К борьбе с капитализмом!», «Свободная Куба!», «Революция! Че-Гевара! Навсегда!» на стенах домов и вдоль дорог сформировали четкую позицию населения о внешнем мире. К сожалению, она не всегда объективная. Кубинцу сложно сказать, что будет завтра или сегодня, для него все будет «завтра» и ничего не будет сегодня. Так воспитана нация, так живет страна.
Жизнь на бульваре, с каждым метром, пройденным от набережной в сторону центра, начинает бурлить и закипать. Вот уже туристов стало больше. Вот и дорогие магазины. Ресторанные зазывалы не дают проходу. Суета. Улей. Апогей у Капитолия.
Вечная маньяна.
Кто-то говорил, что «завтра» – это другое измерение, другой, параллельный мир. Для меня маньяна стала неким неотъемлемым сегментом жизни кубинцев, но при этом чем-то недосягаемым, т.к. что уж там отпуска, иногда кажется, что всей жизни не хватит, чтобы перешагнуть через этот «завтрашний» порог и оказаться в «сегодня».
Где начинается маньяна? Как и во всем развитом мире, она начинается со стороны спроса. К примеру, Вы хотите кушать. Пиццерии и фаст-фуд на улице Вас не устраивает, а ресторанные цены для Вас сильно кусаются – Вы идете в местный паладар. Точнее, Вы, как турист, не знаете, где этот местный паладар, посему туда вас ведет (или Вы его везете на своей машине) местный разводила. Итак, паладар найден, хозяйка активно кивает головой и предлагает Вам назвать то, что Вы хотите на ужин и поторговаться в цене. Конечно же, Вам хочется лангуста, а еще спелого манго или вкусного рома – каждому свое. Но! Вот в чем вопрос: что бы Вы ни называли – все или закончилось или сложно достать или вообще (при этом кубинцы делают такое доверительное лицо) уже давно как на Кубе нет. Но! Только для Вас все будет и будет не ранее, чем завтра (маньяна), а сегодня – милости просим на креветки, апельсиновый фреш и пиво.
Такая ситуация бывает повсеместно. И пока Вы весь вечер пытаетесь начать с отправной точки свой вечерний гастрономический променад, каждый раз Вас отбрасывают обратно. Так приходит вечер. За ним ночь. Вы остаетесь голодным, злым и Вам уже не нравиться Куба. Наверно, стоит сказать, что Кубе не нравятся и такие как Вы. Вы не оригинальны и не хитры на выдумку. Вы не пытаетесь обхитрить систему, Вы не пытаетесь быть изворотливым или же просто производите впечатление туриста.
Туриста пытаются везде немного «развести». На несколько песо, незначительно, без злости и азарта а, как бы для удовольствия, для правильности или для утверждения собственной жизненной позиции.
«Как заработать бедному кубинцу?»
или «Социализм или смерть!»
Учите матчасть дома, т.к. в обличии «русо туристо» Вы представляете собой идеальный объект для продажи уличными торговцами разнообразных кубинских развлечений, значимость которых весьма и весьма завышена, не говоря уже о стоимости. Продают все: любые наркотики, женщин, еду, выпивку, информацию, но все это продается на листе, так сказать эфемерно. Для того, чтобы понять ценность этих предметов надо куда-то идти и где-то смотреть, причем, как правило, этого «продукта» там не оказывается, зато оказывается некий Хосе, который непременно знает, где и как его можно достать, а после еще одного часа поисков обнаруживается еще один Хосе и так мы возвращаемся к догме:
«Так приходит вечер. За ним ночь. Вы остаетесь голодным, злым и Вам уже не нравиться Куба. Наверно, стоит сказать, что Кубе не нравятся и такие как Вы. Вы не оригинальны и не хитры на выдумку. Вы не пытаетесь обхитрить систему, Вы не пытаетесь быть изворотливым или же просто производите впечатление туриста».
Кубинцы любят «в доску своих». Кубинцы любят хитрых, а равно, таких же, как и они. Кубинец никогда не станет Вас обманывать, если Вы изначально в разговоре так же с улыбкой начнете у него что-то клянчить или же немного хитрить. Кубинец чувствует сильных людей, не просто физически сильных, а сильных духом и подсознательно различает освободившихся от домашних проблем туриста и изначально свободного путешественника. «Кубинцы – это самая ленивая и самая хитрая нация на свете», – так заверил меня один местный житель, добавив, что верить всем «нам» не стоит, и что мне очень сильно повезло, что я нашел именно его, уж он то поможет мне за скромную плату найти действительно качественный ром, сигары, девочек…Умейте немного им подыгрывать, но никогда не позволяйте им управлять, иначе – маньяна или смерть, ибо социализм победит Вас довольно быстро – ведь альтернативы там почти нет.
“Берег золотой или зачем ехать на Кубу»
Я честно скажу, что желание обнять всех девушек Кубы и, таким образом, в их объятиях провести все время на острове, в мои планы не входило. Не входило и в планы активно погружаться в пучину борьбы за процветание страны, изучать документальные материалы, посещать музеи, театры. Хотелось узнать быт кубинцев, побывать в их шкуре, попробовать местную еду, узнать о политике, религии и экономике. Узнать очень хотелось, но, познав это все это довольно быстро, с такой же скоростью все это приелось от однообразия и архаичности.
Итак, в «сухом остатке» оказались пляжи. Описывать их, как мне кажется, нет особой нужды, лишь фотографии могут частично передать то тепло и тот уют, ту нежную и ласковую волну теплейшего океана, что просто вернула к жизни усталое от московских холодов тело, то великолепное солнце, что своими лучами заботливо окутывало, но не обжигало. Для себя я понял одно, что на Кубу хочется вернуться, прежде всего, из-за пляжей и океана, и, безусловно, за порцией закатов и рассветов.
«Вечное движение»
Кубинцы – один из самых подвижных народов, что я встречал. Они все время куда-то передвигаются, но при этом неспешно, иногда даже уместно сказать лениво. Вся сущность вечной кубинской «маньяны» выражена в движении кубинца. Вы только посмотрите, как они крутят педали, если, например, движение происходит на велосипеде. Он просто плывет, а не едет. Движения плавные, ленивые. Кажется, что время сопротивляется любому ускорению и приходится прикладывать огромные усилия, чтобы вообще хоть как-то ехать. А их огромные автомобили? Они вальяжно и не поворотливы. Они не способны ехать быстро. Их время настолько в прошлом, что переживать настоящее лучше крайне неспешно.
Вообще, автомобильный парк Кубы заслуживает отдельного упоминания. Монстры, гибриды американского, советского и совместного военного автопрома дали поистине удивительные результаты. Музей авто под открытым небом. Шоу раритетных авто, производители которых уже наверно и забыли, как выглядели их первенцы. Это настоящая Куба. Запоминающаяся.
Люди вдоль дорог стоят круглые сутки. Самые заждавшиеся выбегают и машут руками с просьбой подвести их. Самое интересное, что им абсолютно все равно куда ехать. Они просто едут. День за днем. Километр, другой, третий. Никто не старается оптимизировать маршрут. Люди просто едут и совсем не важно, что вчера он или она обещали быть в гостях у Фернандо, Мигеля или еще кого другого. Быть «завтра». Читать только глагол «быть», т.к. пространственно временной континиум «завтра» может растянуться на месяц. Так вот люди едут. Точнее стараются ехать. Редкие автобусы, представляющие из себя огромные грузовики с открытым верхом (места стоячие) просто не в состоянии забрать и половины всех желающих ехать – ведь это эквивалентно половине страны. Изначально, желание подвести было огромным – ведь помощь на дорогах, скажем в Европе, весь распространена. Вдобавок, это еще одна возможность пообщаться с местным населением, среди которого попадались очень симпатичные мулатки. Чувство жалости. В результате пришло понимание, что всех увести не получится, даже если арендовать автобус. Взять одного, отказать другим, стоящим под палящим солнцем, где-нибудь на перекрестке заброшенных дорог провинциальной Кубы. Было тяжело принять это народное кубинское движение, как часть колорита Кубы, принять, но не принимать близко к сердцу, уже изрядно акклиматизировавшемуся и ставшему на порядок свободнее.
«Куба – остров свободы?»
Это я слышал тысячу раз от совершенно разных, непохожих друг на друга людей, побывавших там, иногда и по нескольку раз. Слышал от девушек, влюбленных в чистейший белый песок, теплое море и радушие кубинских мачо. Слышал от молодых людей всех возрастов от 16 и старше, кто, преодолев 14 часовой перелет, акклиматизацию, и все то же самое в обратном направлении домой, месяц спустя с придыханием рассказывают о своих приключениях и в их глазах до сих пор пляшут сальсу красавицы мулатки, а вместо слез течет ром.
Всех их, всех уже вернувшихся телом, но не вернувшихся душой. Всех кубинцев, экспатов, туристов с мечтательной улыбкой на шоколадной лице. Их всех объединяет с Кубой только одно – это желание быть свободными. Только так можно приехать на Кубу и вернуться покоренным Кубой на всю жизнь. Только так можно быть понятым там и понять Кубу самому. Всех этих людей объединяет одно желание.
Желание быть свободными в стране, которая не свободна экономически, не свободна политически и не может дать физическую свободу своему народу, который был рожден в небесном облаке свободы духа и времени. Эта страна, и этот народ непобедим. Дети Че-Гевары, воспитанники Кастро, великие борцы за независимость на маленьком острове, чья независимость в океане ежедневно подвергается эмбарго ураганов с севера.
Aqui se queda la clara,
la entrenable transparencia
de tu querida presencia
Comandante Che Guevara.
Я сидел на парапете знаменитого Малекона и слушал эту грустную песню о великом кубинском герое, что так страстно лилась из уст кубинского гитариста, будто решившего излить всю свою душу бушующему на рассвете океану. Я уже не слышал его голос, а слышал голос всего кубинского народа, вся боль и страдания которого слились в едином порыве с вольным ветром сердца каждого кубинца, каждого младенца, рожденного под свободным небом Кубы.
Так я сидел и слушал голос Кубы. Он был мне понятен. Только здесь он стал мне понятен. Здесь происходят чудесные метаморфозы с человеком, нужно только позволить, открыться Кубе и она не отвернется от тебя. Мягкой рукой остановит твой ритм жизни и даст возможность передохнуть. Здесь происходят странные превращения, надо только поверить в них.
Я не был исключением. Здесь я смог дотронуться до самого дорогого, что есть у человека в жизни, что так гордо звучит и так иногда мало цениться. Свобода. Слезы заливали мне глаза. Слезы теплого океана, что разыгрался не на шутку и своими сильными руками пытался разбить потертые солью и временем каменные валуны на набережной. Волна за волной обрушивалась на гаванский Малекон, а брызги разбитых капель застилали мне глаза. Вдалеке показалась лодка, – это старик Хэм выплыл порыбачить…
Здесь небо ясно и яро,
Здесь воздух чист и светел,
Тобой здесь дышит сам ветер,
Команданте Че Гевара
Я люблю тебя Куба. Люблю тебя такой. Люблю твои теплые вечера и ласковое море. Люблю дурманящий аромат сигар и крепость кубинского рома. Люблю чернейший и самый горький в мире кофе и самое сладкое манго на свете. Люблю очарование и открытость кубинских девушек. Люблю посидеть со стариками-кубинцами на пороге их дома – просто посидеть и помолчать. Это особые пороги. Там другой мир. Только там можно посмотреть на жизнь со стороны. Остановиться, сесть на пороге – выйти из «этой» жизни и посмотреть интересное «кино» про себя. Люблю безумную энергетику сальсы или румбы. Люблю твои леса, поля и шелест пальм, что так ясно слышен в лунной ночи. Люблю облака, которые проплывают так низко, что, казалось, вот-вот, еще немного и достанут до тебя. Люблю утро, люблю день, люблю…
И пусть здесь построят небоскребы, пусть устремятся ввысь космические корабли, пусть сотни туристов заполонят этот маленький остров, затерявшийся где-то между «далеко» и «рядом». Пусть. Но пока стоит Малекон, пока цел хоть один маленьких камешек в мощеной мостовой, пока хранят в себе многовековую историю волнорезы порта Гаваны, пока в угаре рома и сигар юные мулатки отплясывают дьявольские танцы, Куба будет жить, и будет жить свободно вместе с еще одним любящим сердцем русского путешественника.
Покидая Кубу, я вспоминал фильм Перекресток, в котором известный блюзмен Блайн Дог Фултон сказал замечательную фразу; «Блюзы – это лишь переживания хорошего человека, расставшегося с женщиной». Для меня той прекрасной женщиной стала Куба.
На вылете из аэропорта им. Хосе Мартина меня попросили пройти на досмотр личных вещей.
– Это Ваши вещи, сэр
– Да, мои
– Вам известно, что Вы не имеете права провозить оружие на борту самолета?
– Помилуйте, какое оружие? Я даже перочинный нож с собой не вожу!
– Тогда как Вы объясните вот это? – таможенный офицер достал из мой дорожной сумки старенький, загоревший на солнце и от того с небольшими трещинками на краске, боевой австралийский бумеранг.
– Мистика, -пробормотал я, пытаясь найти сентябрьский выпуск «Бумеранга» у себя в вещах, – Действительно мистика, я…
– Мистика – это не наше ведомство, – сказал таможенник и решительным жестом указал мне на выход.
Солнце садилось за горизонт, гул турбин самолета заглушал мне уши. Пыль на взлетном поле серой змейкой закружила обрывки цветочных лепестков и маленьким ураганом умчалась в даль. Я стоял, смотрел на огромный оранжевый шар, что как светофор был единственным мерилом времени моих дней на кубинской земле.
Я вынул из сумки бумеранг и запустил его.
«У него есть хорошее качество возвращаться», – вспомнилось мне.
Значит, вернусь и я.
Leave a Reply